БРИК. Эта аббревиатура все чаще звучит из уст политиков и в СМИ, отражая возникновение некоей новой мировой реальности. Бразилия, Россия, Индия, Китай.

Свой первый визит в дальнее зарубежье президент Дмитрий Медведев совершил в Китай, отношения с которым, при всех проблемах, достигли наивысшей точки за всю историю. Посещение Бразилии, сопровождавшееся договоренностями о стратегическом партнерстве, стало ключевым пунктом латиноамериканского вояжа главы российского государства. На прошлой неделе президент был в Индии, с которой нас связывают традиционно дружественные, хотя и не очень разветвленные контакты. И везде – в Пекине, Бразилиа, Дели – Медведев и его коллеги говорили о БРИК.

БРИК – своего рода самосбывающееся пророчество. Впервые аббревиатура появилась 5 лет назад в докладе инвестиционной компании Голдман Сакс, посвященном прогнозу состояния мировой экономики в середине XXI века, озаглавленном «Мечтая вместе с БРИКс». В докладе говорилось, что четыре страны окажутся самыми динамичными экономиками, при этом Китай и Индия войдут в тройку глобальных лидеров по размеру ВВП, а Россия и Бразилия – в шестерку, пропустив вперед себя только США и Японию. Прогноз начал сбываться, причем даже еще быстрее. Четверка развивалась более высокими темпами, чем прогнозировалось, тогда как другие страны-лидеры – медленнее, и эта тенденция не изменилась в период кризиса. Самый свежий прогноз – его недавно обнародовал Национальный совет по разведке США под заголовком «Глобальные тенденции 2025: изменившийся мир» - признал, что нас ждет многополярность, в которой Китай и Индия наряду с США выступят экономическими гигантами, Россия многократно усилится, если сумеет встать на путь модернизации. Перспективы Бразилии оцениваются более скептично, но признается, что в 2040-2050 ВВП стран БРИК окажется больше, чем у «большой семерки».

Но что такое БРИК? Пока это явно не организация, на союз и даже не привычный диалоговый формат. БРИК возник и начал свое существование как виртуальная реальность – перечень мало связанных друг с другом наиболее быстро растущих экономик. Однако не зря говорят, что все названное существует. По прошествии времени БРИК начал трансформироваться в некоторую политическую реальность. В рамках трех последних саммитов «большой восьмерки» проходили неформальные встречи в формате БРИК на высшем уровне. В этом году прошла первая формальная встреча министров иностранных дел четверки в Екатеринбурге. Накануне антикризисной встречи «большой двадцатки» министры финансов БРИК сверяли свои часы в Сан-Пауло. На 2009 год запланирован первый саммит БРИК. А в начале этой недели состоялся первый в истории диалог экспертов и политиков в четырехстороннем формате, организованный Фондами «Единство во имя России» и «Русский мир», а также Общественной палатой.

Можно ли считать четверку естественными союзниками? И нет, и да.

Нет, потому, что между ними практически отсутствует культурная, цивилизационная или религиозная общность, которая существует, например, в НАТО или Европейском Союзе. Очень различны политические системы – от коммунистической однопартийности в Китае до вполне развитого плюрализма в Бразилии и Индии. Не совпадают экономические модели – от довольно централизованной китайской до «функционирующей анархии», как нередко определяют свою страну индусы. Нет долговременного опыта взаимодействия в формате БРИК. Сами страны находятся в непростых отношениях друг с другом, особенно это касается Китая и Индии. А Бразилия пока крайне мало взаимодействовала с тремя другими державами.

Страны имеют различную географию внешнеполитических приоритетов: Россия – в СНГ и в Европе, Китай – в Азиатско-Тихоокеанском регионе, Индия – в Южной Азии, Бразилия – в Западном полушарии. И необходимость четырехстороннего сотрудничества не всем очевидна, даже если мы возьмем истэблишмент этих стран. Вопросов и сомнений пока больше, чем ответов.

Однако нельзя не замечать и элементов общности в государствах БРИК. Страны находятся в приблизительно одной весовой категории и имеют схожие интересы на мировой арене. Все они великие державы. Китай и Индия обрели этот статус после того, как в XVIII веке утратили статус сверхдержав, Россия проделала тот же путь в конце ХХ века. Бразилия, поднимающаяся страна, впервые входит в клуб великих держав. Россия и Китай – члены Совета Безопасности ООН, Индия и Бразилия со все большим основанием стучатся в дверь СБ. У них схожий тип влияния в международных делах. Это страны с сопоставимыми объемами экономики, в которой немалую регулирующую роль играет государство.

Что очень важно, существует известная ценностная общность. Все четыре страны испытывают недовольство в отношение существующей системы миропорядка, разделяют принципы многополярного мира, примата международного права, равноправия и суверенитета участников мирового сообщества. Эта ценностная платформа нашла подкрепление в деятельности трехстороннего формата РИК (без Бразилии), который насчитывает уже 10 лет.

У всех достаточно непростые отношения с Западом. Пожалуй, на сегодня они наиболее проблемны у России, хотя она единственная в БРИК, кто входит в «большую восьмерку» . Не секрет, что интерес Москвы к БРИК заметно возрос, когда за океаном заговорили о возможности исключения России из G-8. Однако и остальные страны рассматриваются как конкуренты если и не всему Западу, то Соединенным Штатам. Подъем стран БРИК очевидно беспокоит западные столицы, как бы ни говорили об обратном. В общем, очевидно, что рост влияния четырех стран может идти только за счет сокращения влияния Запада, пусть и относительного.

Станет ли БРИК реальной организацией? Не факт. Но одно очевидно: если не приложить к этому усилий, БРИК останется виртуальной реальностью.

В столицах четырех стран есть понимание, что формат БРИК дает всем дополнительный шанс стать более влиятельными глобальными игроками. Новый формат добавляет всем.

Предстоящий саммит БРИК, который пройдет в начале следующего лета, открывает возможность четверке институционализироваться в качестве влиятельной международной структуры. И было бы очень полезно создать бюрократию БРИК, хотя бы рудиментарную, на уровне специальных шерпов. Интерес бюрократий, подкрепленный общностью ценностных ориентаций – великая сила.