Приближение инфраструктуры блока к границам РФ не может не вызывать беспокойства

Альянс продолжает разрастаться, претендуя уже на глобальное влияние.
Фото Reuters

Президент России Дмитрий Медведев 5 февраля утвердил Военную доктрину в новой редакции. В этом документе приводятся военные опасности и угрозы для безопасности страны. В частности, в нынешней редакции доктрины к одной из основных внешних военных опасностей отнесено «стремление наделить силовой потенциал Организации Североатлантического договора (НАТО) глобальными функциями, реализуемыми в нарушение норм международного права, приблизить военную инфраструктуру стран – членов НАТО к границам РФ, в том числе путем расширения блока». Этот доктринальный тезис на Западе, особенно в натовских кругах, был воспринят неоднозначно и даже с некоторой обидой. Однако реальная действительность говорит о его обоснованности.

18 февраля исполнилась 58-я годовщина первого расширения НАТО (всего их было шесть), когда в альянс в 1952 году были приняты Греция и Турция. В связи с этим в ст. 6 Североатлантического договора было внесено изменение. В настоящее время она имеет следующий вид: «В целях статьи 5-й считается, что вооруженное нападение на одну или несколько договаривающихся сторон включает в себя вооруженное нападение: на территорию любой из договаривающихся сторон в Европе или Северной Америке, территорию Турции (выделено внесенное изменение. – Авт.) или острова, расположенные в Североатлантической зоне севернее Тропика Рака и находящиеся под юрисдикцией какой-либо из договаривающихся сторон…» Как видно из текста статьи, это изменение было сделано по той простой причине, что Турция не является европейским государством. Прием Турции в НАТО противоречил ст. 10 Североатлантического договора, согласно которой только европейские страны могут быть членами НАТО.

В 1952 году можно было понять идеологов расширения альянса. В разгаре была холодная война, и прием Турции в НАТО позволял охватить территорию СССР на значительном протяжении с южного направления, а также закрыть выход советского ВМФ из Черного моря. В 1961 году на территории Турции появились американские ракеты средней дальности с ядерными боеголовками и подлетным временем около десяти минут до Москвы и основных промышленных объектов в европейской части Советского Союза. Это создало для США колоссальное стратегическое преимущество в ядерном противостоянии с СССР.

Советское руководство для достижения паритета с США разместило в 1962 году аналогичные ракеты на Кубе, что привело к так называемому Карибскому кризису. Весь мир тогда находился на грани ядерной катастрофы. В конце концов Карибский кризис был урегулирован. В результате взаимных договоренностей советские ракеты были вывезены с Кубы, а американские – из Турции. Сегодня можно утверждать, что одной из причин кризиса явилось первое расширение НАТО, когда в альянс с нарушением норм международного права была принята Турция.

Прием Турции в НАТО противоречил ст. 10 Североатлантического договора, которая строго ограничивает географические рамки альянса. Казалось бы, корректируя ст. 6 Договора, можно было бы на будущее скорректировать и ст. 10, убрав из нее ограничение на прием только европейских государств. Но изменения ст. 10 не последовали ни в 1952 году, ни в настоящее время. И это при наличии таких устремлений у некоторых должностных лиц, в частности, нынешнего представителя США при НАТО Иво Даалдера, который еще в 2006 году в статье «Глобальная НАТО» (Foreign Affairs № 5) предлагал это сделать для принятия в альянс Японии, Южной Кореи, Австралии и других стран. Дело в том, что правовые документы, регламентирующие деятельность международных организаций, регистрируются в Секретариате ООН, где оцениваются на предмет соответствия международно-правовым нормам.

Так, военно-политические союзы функционируют на основе основополагающего документа международного права – Устава ООН, в котором ст. 51 говорит о праве каждого государства на коллективную самооборону. В частности, в Североатлантическом договоре ст. 5 содержит ссылку на это положение Устава ООН. Каким образом это право каждое государство может реализовать, определяет ст. 52 Устава ООН. В ней предусматривается возможность существования для этих целей только «региональных соглашений или органов для разрешения таких вопросов, относящихся к поддержанию международного мира и безопасности, которые являются подходящими для региональных действий, при условии что такие соглашения или органы и их деятельность совместимы с Целями и Принципами Организации».

Естественно, что понятие «регион» по географическому размаху не может охватывать весь земной шар или большую часть его континентов. Поэтому в Североатлантическом договоре регион включает Европу, северную часть Атлантического океана и Северную Америку, а в ст. 10 определено, что членами альянса в будущем могут быть только европейские государства, тем самым и было соблюдено требование ст. 52 Устава ООН. Ведь эта статья не просто сухая буква международного правового документа. Основатели ООН, учитывая печальный опыт Второй мировой войны, когда союзным державам-победительницам пришлось вести кровопролитную борьбу против агрессивного глобального военно-политического блока в составе Германии, Италии, Японии и других стран с фашистскими режимами, приняли меры, чтобы в мире никогда больше не возникало чьего-либо глобального господства или стремления его достичь: будь то одним государством или каким-либо военно-политическим союзом. И это зафиксировано в Уставе ООН в виде территориального ограничения на создаваемые организации коллективной самообороны. Если бы это было не так, то в мае 1955 года, когда подписывался Варшавский договор, его участниками, вне всякого сомнения, стали бы КНР, КНДР, Монголия, Северный Вьетнам, а с 1962 года и Куба. И тогда финал у Карибского кризиса мог бы быть совсем иным. Как видим, положения Устава ООН и их строгое соблюдение в тех исторических условиях сыграли огромную роль в деле поддержания международного мира и безопасности. Такая же роль должна сохраняться за Уставом ООН и в нынешних условиях, тем более после окончания холодной войны.

При четвертом расширении НАТО в 1999 году в альянс были приняты бывшие члены Варшавского договора – Польша, Венгрия, Чехия. Это событие произошло несмотря на клятвенные заверения политиков Запада руководителям бывшего СССР, что альянс ни на шаг не продвинется на Восток. То есть словесные обещания, которым они поверили, оказались проигнорированы. И это несмотря на то, что после окончания холодной войны и распада СССР – главного геополитического противника Запада, исчезли всякие основания для подобных действий на Европейском континенте. Кто угрожал безопасности этих стран, что для них потребовалась коллективная оборона в рамках НАТО? На этот вопрос нет до сих пор официального вразумительного ответа. Естественно, что в таком случае приближение военного блока к границам России не могло не вызывать беспокойства.

А вот как характеризует этот процесс человек, который, вне всякого сомнения, глубоко знает его природу. В предновогоднем интервью для «Евроньюс» советник по национальной безопасности Джорджа Буша-старшего Брент Скроуфорт, говоря о внешнеполитических ошибках, которые допустили США после падения Берлинской стены, указал, в частности, на подталкивание Соединенными Штатами НАТО к расширению на Восток, что, по его мнению, явилось унижением России.

Последнее и шестое по счету расширение НАТО произошло 1 апреля 2008 года на саммите НАТО в Бухаресте, когда в альянс влились Албания и Хорватия. На этом саммите было принято решение и о дальнейшем расширении блока. По этому поводу генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен во время своего визита в декабре прошлого года в Москву в эфире радиостанции «Эхо Москвы» заявил: «Мы уже давно приняли решение, что Грузия и Украина станут членами НАТО. Мы приняли такое решение в 2008 году, и данное решение по-прежнему остается в силе». Коль скоро речь зашла о критериях, то обратимся к географии. В атласе «Все страны и территории мира. Новый географический справочник ЦРУ» (М.: АСТ Москва, 2009. Перевод осуществлен по изданию The World Factboor 2007) указано, что Грузия географически расположена в Юго-Западной Азии. Таким образом, прием Грузии в НАТО будет означать нарушение ст. 10 Североатлантического договора, а самое главное – Устава ООН.

Уже стало догмой постоянное утверждение натовских кругов, что расширение НАТО автоматически означает и расширение демократического пространства в Европе. Между тем один из принципов демократического политического режима гласит, что «разрешено все, кроме того, что запрещено законом». Возникает вопрос: как можно расширить демократическое пространство в Европе, нарушая как международные правовые акты, так и свои собственные. И если в случае с приемом Турции можно было найти хоть какое-то оправдание: глобальное противоборство двух разных идеологических систем и т.п., то сегодня этого нет. Что же касается Украины, то, по данным социологических опросов, большинство населения страны выступает против членства в НАТО. Тем не менее, как сказал г-н Расмуссен, альянс уже давно принял решение, что Украина станет его членом. Вот образец демократии по-натовски. Народ может хотеть чего угодно, а решать будут в высших структурах НАТО и неизвестно в чьих интересах.

Очевидно, что принятие в альянс Украины продиктовано совсем не стремлением к распространению демократии. Расширение НАТО на Восток уже создало возможности для альянса с использованием обычных средств поражения наносить воздушные удары тактической авиацией по центрам государственного и военного управления России, а также по стратегическим ядерным силам страны. С принятием в НАТО Украины, о чем так хлопочут США, эти возможности еще более возрастут. К примеру, от украинских аэродромов всего 600–800 км до базы стратегической авиации России возле города Саратов.

Сразу оговоримся, когда речь идет об определении внешних угроз безопасности государства, то важны не намерения, а возможности сторон. Это тем более актуально в свете недавнего заявления Мадлен Олбрайт, руководителя экспертной группы НАТО, которой поручена разработка новой стратегической концепции альянса. Она напомнила, что этот крупнейший военно-политический блок «не является филантропической организацией, но альянсом, занимающимся обеспечением безопасности». Только натовское «обеспечение безопасности» приводит к снижению безопасности России.

То, что это именно так, свидетельствует пятое расширение НАТО в 2004 году, когда в альянс вошли Латвия, Литва и Эстония, а также ряд стран Восточной Европы. Ведь Латвия и Эстония стали членами блока без выполнения необходимых для этого условий, в частности, по соблюдению прав человека. То есть опять противоречие с принципами демократии. Однако какое выгодное стратегическое положение имеет территория стран Балтии по отношению к территории России!

Принятие новых государств в альянс больше похоже не на расширение демократического пространства в Европе, а на окружение России кольцом из новоиспеченных членов НАТО, готовых выполнить любое решение руководства альянса. Вспомним хотя бы историю с секретной тюрьмой ЦРУ в Литве.

Как видим, в идеологии расширения НАТО с момента ее создания ничего не изменилось. Только раньше окружали коммунистический СССР, а теперь демократическую Россию. И пределом для расширения НАТО, судя по заявлениям представителей альянса, может служить только протяженность российских границ. Поэтому, несмотря на миролюбивые заявления руководителей альянса, Россия должна постоянно учитывать в ходе военного строительства наличие у своих границ мощного военно-политического блока. Это тем более актуально ввиду отказа НАТО принять российское предложение по созданию новой системы коллективной безопасности в Европе, а также наличия дальнейших планов по расширению альянса на Восток.